Дело GERASIMENKO AND OTHERS v. RUSSIA (Герасименко и другие против России),
Постановление от 01 декабря 2016

Это дело связано с событиями, которые помнит вся страна. Речь о майоре Евсюкове, расстрелявшем людей в московском магазине. Заявители были ранены им, но выжили. Российский суд взыскал с Евсюкова в их пользу частичную компенсацию материального и морального вреда. Также они подали иск к государству, поскольку вред был причинен действиями должностного лица. Однако в иске было отказано: по мнению российского правосудия, действия Евсюкова не имели отношения к исполнению им обязанностей государственного служащего.
Заявители обратились в ЕСПЧ. Они жаловались, что государство не обеспечило охрану их жизней и не предоставило эффективных средств правовой защиты. Они объяснили, что не считают взыскание денег с осужденного способом восстановления своих прав, ведь государство при этом никакой ответственности за свои упущения не несет.
ЕСПЧ согласился с логикой Заявителей. Поэтому 6-месячный срок для подачи жалобы он посчитал не с даты вынесения приговора бывшему полицейскому или взыскания с него компенсации, но с даты вступления в законную силу решения об отказе во взыскании денег с Российской Федерации.
По существу дела Страсбургский суд отметил, что в момент преступления Евсюков являлся майором полиции и главой ОВД, был одет в полицейскую форму и владел заряженным оружием. Следовательно, вред был причинен государственным служащим за рамками его полномочий. Данный служащий имел определенные психологические проблемы, но отдел по аттестации поверхностно отнесся к своим обязанностям, когда решал вопрос о повышении его по службе. Кроме того, в рекомендациях Следственного комитета и в решении Мосгорсуда говорилось, что ошибки Министерства внутренних дел способствовали совершению столь серьезного преступления.
Европейский суд напомнил, что государства должны установить высокие профессиональные стандарты для своих правоохранительных органов и обеспечить соответствие их сотрудников таким стандартам. Нужно не только проводить тренинги по обращению с оружием, но и особенно тщательно отбирать лиц, допущенных к владению им. Личность Евсюкова не была корректно оценена при его поступлении на службу и была оставлена без внимания после назначения на новую должность. Вывод: власти нарушили позитивные обязательства, предписанные статьей 2 Конвенции, так как не приняли надлежащих мер по защите человеческих жизней.

Дело TRUTKO v. RUSSIA (Трутко против России),
Постановление от 06 декабря 2016

Заявитель считала, что принудительное помещение ее в психиатрический стационар на несколько дней, освидетельствование и лечение нарушили статью 5 § 1 Конвенции.
ЕСПЧ указал, что по таким жалобам необходимо выяснить, было ли решение национального суда законным, и было ли оно исполнено в соответствии с Конвенцией. «Законный» характер решения понимается шире, чем в национальном законодательстве. Важна не только формальная сторона дела, но и сам характер процедуры. В частности, были ли предоставлены лицу гарантии защиты от произвола.
Решением суда Заявитель была направлена в психиатрический центр в ходе предварительного расследования в отношении нее. Подозревалась она в оскорблении судьи и неуважении к суду.
ЕСПЧ обратил внимание, что личное присутствие в заседании по таким вопросам и помощь представителя являются важным инструментом защиты от произвола властей. Прокурор и следователь в заседание явились и дали пояснения. Заявитель и ее представитель в заседании не участвовали, поскольку их никто не извещал.
Страсбург отметил, что у суда была возможность направить Заявителю повестку, однако суд этим пренебрег. В апреле 2004 года Центр судебной психиатрии, обследовав Заявителя, рекомендовал направить ее на лечение. В сентябре 2004 года во исполнение этих рекомендаций суд вынес решение. Однако к исполнению этого решения власти приступили лишь в 2006 году. В связи с этим ЕСПЧ заметил, что наличие у человека умственного расстройства должно быть доказано на момент его помещения в стационар для принудительного лечения. Заявитель была подвергнута медицинскому принуждению спустя почти 2 года после того, как врачи сформулировали свои рекомендации. Актуальность этих рекомендаций никто не проверил, повторное обследование не проводилось. Соответственно, статья 5 § 1 Конвенции была нарушена.

Дело CHEREPANOV v. RUSSIA (Черепанов против России),
Постановление от 06 декабря 2016

По гражданскому делу с Заявителя был взыскан долг около 45000 рублей и выписан исполнительный лист. Заявитель эту сумму не оплатил, и приставы закрыли ему выезд за пределы России. В своей жалобе должник указал, что власти нарушили его права, предусмотренные статьей 2 Протокола 4 к Конвенции (свобода передвижения).
Правительство признало, что суды неверно истолковали и применили закон. Однако ни одно решение по делу об этом не говорило – запрет на выезд был поддержан судебной властью. Страсбургский суд пришел к выводу, что права Заявителя нарушены, и препятствовать ему в выезде за границу было нельзя.

Дело KASPAROV AND OTHERS v. RUSSIA (No. 2) (Каспаров и другие против России № 2),
Постановление от 13 декабря 2016

Это еще одно дело с участием известного российского шахматиста и политика Гарри Каспарова. Заявители посчитали, что их арест во время демонстрации и последующее содержание под стражей нарушили право на свободу мирных собраний и свободу выражения мнений, а разбирательство их дел в судах не было справедливым.
Заявители утверждали, что принимали участие в законном общественном собрании. Власти настаивали, что это был несанкционированный митинг. Европейские судьи заметили, что так или иначе государство вмешалось в право граждан на мирные собрания. Поэтому важно определить, было ли такое вмешательство оправданным.
Отсутствие разрешения властей на проведение такого рода мероприятий, по мнению Страсбурга, не оправдывает ipso facto вмешательство в права человека. Когда демонстранты не совершают актов насилия, власти должны проявить определенную терпимость по отношению к ним.
Характер общественного собрания в настоящем деле был мирным. Таковым же было и поведение Заявителей. Несмотря на это, их задержали и назначили сроки административного ареста. Единственной причиной тому послужило отсутствие согласия властей на проведение мероприятия. Подобные действия государства отпугивают сторонников оппозиции и удерживают общество от участия в открытой политической дискуссии. Соответственно, нарушение статьи 11 Конвенции имело место.

Дело LYUBIMOV AND OTHERS v. RUSSIA (Любимов и другие против России),
Постановление от 20 декабря 2016

Истории трех заявителей схожи: они пересекали российскую границу, и при таможенной проверке у них была найдена незадекларированная валюта. Суды привлекли их к ответственности, а валюту конфисковали в пользу государства. Через несколько лет суды изменили решения и вернули валюту заявителям. Один из заявителей попытался получить от властей проценты за пользование его средствами. Его требования были удовлетворены лишь в части.
«Валютчики» подали жалобы в ЕСПЧ, ссылаясь на нарушение статьи 1 Протокола 1 к Конвенции. Власти возражали, указывая, что конфискованные деньги были возвращены.
Европейский суд напомнил, что вынесения благоприятного для Заявителей решения мало. Государство должно признать факт нарушения Конвенции и предоставить адекватное возмещение вреда. Национальные суды признали, что изъятие денег было незаконным. Однако возврат присудили в рублях без учета обесценивания национальных платежных средств. Поэтому заявителям де-факто вернули меньше, чем у них изъяли. Моральный вред им также никто не возместил. Следовательно, «адекватного возмещения» предоставлено не было, и нарушение статьи 1 Протокола 1 к Конвенции имело место.

Дело YUSUPOVA v. RUSSIA (Юсупова против России),
Постановление от 20 декабря 2016

Заявитель одна воспитывала малолетнего сына. Дядя ребенка повез его в гости к отцу якобы на несколько дней, но Заявителю мальчика так и не вернули. Она обратилась в суд с иском об определении места жительства ребенка с ней, а также о взыскании алиментов. Также она обратилась в полицию, просила помочь в поисках сына. Иск Заявителя был удовлетворен, суд обязал ответчика вернуть ребенка матери. Однако решение суда осталось неисполненным: ответчик отказался ему последовать, и место нахождения ребенка до сих пор не известно. В возбуждении уголовного дела о похищении было отказано.
Заявитель посчитала, что власти нарушили статью 8 Конвенции, поскольку не обеспечили исполнение судебного акта.
Европейский суд разъяснил, что на государстве лежит «позитивное» обязательство по принятию мер для воссоединения родителя и ребенка. Эффективность таких мер прямо зависит от быстроты их принятия: потеря времени может нанести непоправимый вред.
В данном деле материалы исполнительного производства несколько раз передавались из одного отделения службы судебных приставов в другое отделение, и в какой-то момент были потеряны. Приставы обрались в суд за получением дубликата исполнительного листа. Длительное время никаких исполнительных действий не предпринималось. Неправомерность бездействия приставов была установлена в судебном порядке.
Европейский суд констатировал, что будь государственные органы активнее и взаимодействуй они лучше, они бы гораздо раньше поняли, что отец ребенка скрывается вместе с ним, и что необходимо объявить их розыск. Таким образом, статья 8 Конвенции была нарушена.

Дело A.H. AND OTHERS v. RUSSIA (А.Х. и другие против России),
Постановление от 17 января 2017

Это очень резонансное дело, связанное с «законом Димы Яковлева». В Страсбург обратились 45 граждан США от своего имени и от имени 27 детей-россиян.
Заявители хотели усыновить детей и сделали большие приготовления к этому. Власти США изучили и положительно оценили их жилищные условия, финансовые возможности и готовность к роли родителей. От российских властей они получили информацию о детях, которых можно усыновить. Большинству Заявителей усыновление выбранных детей было разрешено, и они даже смогли провести с ними по несколько дней в детских домах. Заявители выполнили все формальности и были готовы обратиться в суд для завершения процедуры усыновления.
Однако всем гражданам США, кто не успел подать заявление в суд на момент вступления в силу закона № 272-ФЗ, усыновление детей-россиян было запрещено. Из списков усыновителей их исключили. Заявители утверждали, что в соответствии с принятым законом № 272-ФЗ они стали жертвами дискриминации по признаку американского гражданства в нарушение статьи 14 в сочетании со статьей 8 Конвенции.
ЕСПЧ заметил, что статья 8 Конвенции сама по себе не предусматривает право на усыновление. Защищая семейную жизнь, эта статья предполагает наличие сформировавшейся семьи. Однако защита частной жизни – понятие более емкое. Суд принял во внимание, что Заявители имели действительное намерение усыновить детей в момент, когда российские законы предоставляли им такое право. Данное право попадает в сферу частной жизни и охватывается статьей 8 Конвенции. Поэтому дискриминация при его осуществлении была недопустима.
Оценивая обоснованность введенного Россией запрета, Суд вспомнил двустороннее Соглашение РФ и США об усыновлении. Его принятие было вызвано рядом трагических случаев с российскими детьми в американских приемных семьях. Соглашение было призвано усилить защиту усыновленных детей. Однако, не дожидаясь «плодов» этого соглашения, уже через 2 месяца государство ввело тотальный запрет на усыновление.
Подав заявления об усыновлении, когда российские законы им это позволяли, Заявители имели все основания полагать, что их просьбы будут справедливо рассмотрены по существу. Однако этого не произошло из-за принятого внезапно (в течение 10 дней) закона. Интересы детей при этом не были оценены. Учитывая эти факты, Суд решил, что российские власти не смогли представить убедительных аргументов, оправдывающих «слепой» запрет на усыновление гражданами США. Такое различие в обращении ЕСПЧ квалифицировал как нарушение статьи 14 в сочетании со статьей 8 Конвенции.

Дело KHAMTOKHU AND AKSENCHIK v. RUSSIA (Хамтоху и Аксенчик) против России,
Постановление Большой Палаты от 24 января 2017

Жалобу подали лица, осужденные к пожизненному лишению свободы. Они посчитали, что подверглись дискриминации по возрастному и половому признаку при определении меры наказания. По закону пожизненное заключение может быть назначено только мужчинам в возрасте от 18 до 65 лет. Заявители, лица мужского пола, как раз попали в этот возрастной интервал. По их мнению, различие в отношении к преступникам данной возрастной категории, с одной стороны, и ко всем остальным преступникам, включая женщин, с другой стороны, несправедливо. Заявители пытались доказать, что столь суровая мера наказания в равной мере не должна применяться к кому бы то ни было. Их позиция была построена на том, что лежащие в основе подобных законов стереотипы, в том числе гендерные устарели.
Европейские судьи подтвердили, что статья 5 Конвенции не запрещает наказание в виде пожизненного лишения свободы, когда оно прямо предусмотрено государственными законами. Такой вид наказания Конвенции не противоречит. Данное наказание было назначено Заявителям с соблюдением норм внутреннего права, и произвола допущено не было.
ЕСПЧ указал, что законодательство всех государств-участников Конвенции запрещает приговаривать несовершеннолетних к пожизненному лишению свободы. Такой запрет согласуется с рекомендациями Комитета по правам ребенка. Пожизненное заключение не будет нарушать статью 3 Конвенцию, если у осужденного есть перспектива добиться выхода на свободу и пересмотра дела. Для лиц старше 65 лет, осужденных пожизненно, такая возможность была бы иллюзорна. Поэтому и в их отношении различие в обращении оправдано. Что касается женщин, Суд отметил, что запрет на пожизненное лишение их свободы обусловлен публичным интересом, который власти смогли обосновать. Кроме того, среди европейских государств нет консенсуса о том, можно ли осуждать женщин наравне с мужчинами к пожизненному заключению. По замечанию ЕСПЧ, данная область права находится в переходном периоде. На сегодняшний день жалобы Заявителей не свидетельствуют о нарушении статьи 14 Конвенции. Примечательно, что данное решение было принято судьями при существенном разделении голосов.

Дело TERENTYEV v. RUSSIA (Терентьев против России),
Постановление от 26 января 2017

Заявитель, музыкальный критик, написал статью о джазовом фестивале и разместил ее на своем веб-сайте. Статья давала негативную оценку состоявшемуся мероприятию и высмеивала профессиональные качества его руководителя. Уязвленный «герой» статьи подал в суд заявление о клевете. Суд удовлетворил иск и привлек Заявителя к ответственности. В решении был воспроизведен текст статьи и говорилось, что искажая фамилию и отчество истца, Заявитель нарушил его права на имя и хорошую репутацию. Заявителю было вменено, что он подорвал честь и достоинство данного лица как человека, педагога и музыканта, поскольку представил негативную информацию о нем в утвердительной форме.
ЕСПЧ отметил, что рассматривая дела о клевете, национальные суды должны уметь найти баланс между правом одного лица на свободу выражения и правом другого лица на поддержание репутации. Поэтому им следует изучить контекст ситуации, природу высказываний и прочие критерии, выработанные европейским прецедентным правом.
В настоящем деле российские суды не вникли в контекст возникшего спора. Они не выяснили, была статья автора дискуссией на важную для общества тему или это была форма критики в искусстве. Также они не пояснили, что именно в тексте статьи является клеветой: в судебных актах просто перепечатывались ее фрагменты и делался шаблонный (лишенный анализа) вывод о негативном характере информации. Нарушение статьи 10 Конвенции было установлено.

Дело S.K. v. RUSSIA (С.К. против России),
Постановление от 14 февраля 2017

Заявитель – гражданин Сирии. Он прибыл в Россию в 2011 году и по истечении визы должен был уехать. Но он остался в стране и создал семью. В дальнейшем он был привлечен к административной ответственности за незаконную трудовую деятельность и нарушение визового режима. Его поместили в центр временного содержания иностранцев для административного выдворения.
В своей жалобе Заявитель доказывал, что его депортация в Сирию будет противоречить статьям 2 и 3 Конвенции, поскольку поставит его жизнь под серьезную угрозу. Эту угрозу он связывал с общей обстановкой в Сирии, а также с тем, что по возвращении его обязательно призовут в армию, где риск погибнуть крайне велик.
ЕСПЧ указал, что происходящее в стране насилие не означает ipso facto, что статья 3 Конвенции будет нарушена при высылке туда гражданина. Необходима оценка индивидуальных обстоятельств по делу. Однако в исключительных случаях суд может отступить от такого подхода. Например, когда общий уровень насилия в стране настолько высок, что само пребывание в ней человека опасно для его жизни. Жалобу Заявителя Суд рассмотрел в контексте именно такого исключения. Располагая достаточными сведениями о вооруженном конфликте в Сирийской Арабской Республике, ЕСПЧ заключил, что выдворение туда человека будет несовместимо со статьями 2 и 3 Конвенции. Кроме того, было установлено нарушение статьи 13 Конвенции ввиду отсутствия эффективного средства правовой защиты.
Данное постановление примечательно тем, что Страсбург предписал властям принять не только индивидуальные меры (незамедлительно освободить Заявителя из центра для иностранцев), но и меры общего характера, чтобы искоренить установленные Судом нарушения.