Дело «Мария Алехина и другие против России» (MARIYA ALEKHINA AND OTHERS v. RUSSIA) Постановление от 17 июля 2018 г.

ЕСПЧ рассмотрел жалобы участниц «Pussy Riot», которые заявили о нарушении целого ряда статей Конвенции. Вот их претензии и комментарии Суда: Нарушение статьи 3 Конвенции:
Жалобщики утверждали, что условия их перевозки между СИЗО и судом, а также обращение, которому они подвергались в дни судебных заседаний, были жестокими и бесчеловечными. Во время слушаний их держали в стеклянной кабине под усиленной охраной и на виду у публики, что было унизительно.
Европейский суд принял во внимание, что при перевозке в индивидуальных отсеках на человека приходилось от 0,37 до 0,49 кв.м. При нахождении в общем отсеке каждому заявителю доставалось менее 1 кв.м. Поездка в суд занимала от 35 минут до 1 часа 20 минут, обратно в СИЗО – от 20 минут до 4 часов 20 минут. В таких условиях подсудимых перевозили десятки раз. Опираясь на свою обширную практику, ЕСПЧ констатировал, что пребывание в подобных условиях несовместимо со ст. 3 Конвенции.
Нахождение лица в стеклянной кабине в зале суда само по себе Конвенцию не нарушает. Однако конструкция, в которой размещались заявители, была окружена полицейскими и судебными приставами, рядом находилась собака. На фотографиях было видно, что «силовики» стоят лицом именно к кабине, а значит, они вплотную смотрели на заявителей, которые должны были испытывать страх и тревогу перед вооруженными людьми. К тому же заслон из полицейских отделял стеклянную кабину от адвокатов. В таком виде заявителей регулярно выставляли на обозрение перед отечественными и зарубежными СМИ. Вывод Страсбурга: статья 3 Конвенции была нарушена.
Нарушение статьи 5 § 3 Конвенции:
В данной части жалобы касались сроков содержания под стражей. Так, до приговора заявители провели «за решеткой» от 5 до 5,5 месяцев. Несмотря на то, что по меркам ЕСПЧ эти сроки невелики, он принял во внимание, что власти не привели конкретных фактов в обоснование продления стражи, не рассмотрели должным образом возможность применения более мягких мер пресечения, достаточных мотивов в судебных актах не привели. Нарушение статьи 5 § 3 Конвенции было установлено.
Нарушение статьи 6 Конвенции:
В жалобах также говорилось, что во время судебного разбирательства подсудимым не позволили общаться свободно и конфиденциально с адвокатами.
Суд отметил, что находясь в стеклянных кабинах, заявители могли советоваться с защитниками через единственное окошко 15 на 60 сантиметров, находившееся на высоте 1 метра от пола и в непосредственной близости от полицейских и приставов, которые могли слышать разговоры. Никакими требованиями безопасности подобные условия вызваны не были. Тем самым справедливый характер разбирательства был изначально подорван. Статья 6 Конвенции была нарушена.
Нарушение статьи 10 Конвенции (приговор за «выступление» в Храме):
Заявители полагали, что их уголовное преследование за действия в храме Христа Спасителя нарушило право на свободу слова.
Европейский суд напомнил, что политическое самовыражение может иметь очень разные, порой неординарные формы. По его мнению, «выступление» заявителей представляло собой смесь художественного и политического самовыражения, что позволяет отнести его к сфере ст. 10 Конвенции.
Страсбург посчитал, что осужденные хотели донести до граждан и церкви свое несогласие с политической ситуацией в стране и с отношением духовенства к уличным протестам. Тем самым их «выступление» стало вкладом в общественную дискуссию на тему парламентских и президентских выборов. Поэтому ограничение прав заявителей должно было иметь веские причины.
Устроив свою акцию в религиозном учреждении, члены группы, очевидно, нарушили общепринятые правила поведения. Поэтому само по себе привлечение их к ответственности было обоснованным. Но их привлекли к уголовной ответственности и осудили на длительное лишение свободы. При этом они не нарушили богослужение, никого не ранили, не повредили церковное имущество. На этом фоне ЕСПЧ расценил назначенное наказание как чрезмерно суровое.
Российские суды не дали оценки тексту исполненной песни, но осудили женщин за их поведение. Они подчеркнули внешний вид выступавших (яркая одежда и балаклавы), резкие движения тела и «непристойный язык», оскорблявший большую группу лиц. Причиной «акции» суды назвали религиозную ненависть и вражду.
Однако Европейский суд не усмотрел в действиях заявителей признаков подобной ненависти и вражды. Их поведение было ненасильственным и не возбуждало ненависти к верующим. По словам ЕСПЧ, мирные и ненасильственные формы выражения мнения не должны влечь за собой тюремный срок. В противном случае свобода слова будет чрезмерно скована в обществе.
ЕСПЧ констатировал, что власти не изучили контекст «выступления», не выяснили, было ли оно способно привести к вредным последствиям. Таким образом, государство не привело относимых и достаточных причин для лишения заявителей свободы. Назначенное наказание было непропорциональным. Нарушение статьи 10 Конвенции было установлено.
Нарушение статьи 10 Конвенции (запрет на видеоматериалы):
Двое заявителей – М. Алехина и Н. Толоконникова – жаловались, что видеозаписи их выступлений районный суд признал экстремистскими и запретил к ним доступ. Решение районного суда в апелляционном порядке они не обжаловали. Было установлено, что на день объявления решения заявители отбывали наказание в колониях, и о судебном разбирательстве не знали. Закон о противодействии экстремисткой деятельности в принципе не предусматривал уведомление автора материала о начале подобного разбирательства. Третья заявительница, Е. Самуцевич, наоборот, сразу узнала о действиях властей, пыталась вступить в дело, а затем подала апелляционную жалобу на решение. Однако в ЕСПЧ по данному эпизоду она не обратилась. Получилась интересная ситуация: 6-месячный срок для жалобы М. Алехиной и Н. Толоконниковой (не обратившихся в апелляцию) мог быть признан соблюденным только при исчислении его с даты отклонения Мосгорсудом апелляционной жалобы Е. Самуцевич (не обратившейся в ЕСПЧ). Разбираясь в этом, Страсбург отметил, что позиция Мосгорсуда позволяла Е. Самуцевич обоснованно полагать, что ее апелляционная жалоба будет рассмотрена по существу. О том, что эта инстанция неэффективна, она узнала в момент, когда Мосгорсуд отказался рассмотреть ее жалобу. Нет оснований полагать, что апелляционные жалобы М. Алехиной и Н. Толоконниковой привели бы к иному результату. Поэтому они не были обязаны прибегать ко второй инстанции после того, как она проявила свою неэффективность в отношении Е. Самуцевич. В связи с этим Европейский суд пришел к выводу, что критерии приемлемости жалобы соблюдены.
По существу жалобы ЕСПЧ отметил, что национальный суд не проанализировал видеозапись, не объяснил, какие фрагменты являются «проблематичными». Правовая оценка материалам была фактически дана лингвистами. Судья только переписал выводы экспертного заключения, не подвергнув его самостоятельной оценке.
Особое внимание Страсбург обратил на то, что третий заявитель не была допущена к внутригосударственному судебному разбирательству, несмотря на свое желание участвовать в нем. По его мнению, проблема заключается в российском законодательстве, которое не предусматривает участие заинтересованных лиц в судебном разбирательстве в рамках Закона о противодействии экстремисткой деятельности. Поскольку внутригосударственный суд не может соотнести позицию властей и заинтересованного лица, он в принципе не способен привести относимые и достаточные причины вмешательства в права человека. Нарушение статьи 10 Конвенции было установлено.
Итог: заявителям присуждена компенсация морального вреда от 5000 до 16000 Евро и возмещение судебных расходов.